Как утверждают Курт де Витт и Вильгельм Молл, изучав­шие, по их словам, немецкие документы, в последних содер­жится «крайне мало информации, на основании которой можно было бы провести систематизированный анализ сотрудничества населения с партизанами»⁸. Тем не менее историки (в качестве вероятного и основного вывода) подчер­кивают, что «самым общим для всех немецких донесений... яв­ляется утверждение, что сельское население было наиболее враждебно настроено по отношению к партизанам и поэто­му менее всего склонно к сотрудничеству с ними»⁹. И добав­ляют, что даже в феврале 1943 года отмечались проявления антипатии крестьян к партизанам.

Обратимся к другому выводу американских историков: «Несмотря на частое упоминание враждебного отношения к партизанам сельского населения, не следует забывать, что партизанское движение едва ли могло развиваться и действовать эффективно без поддержки значительной части крестьянского населения»¹⁰.

Если объединить в одно целое две упомянутые выше оценки, то мы получим в итоге более полную и более правди­вую характеристику взаимоотношения сельского населения и партизан.

Случаев проявления враждебности крестьян к партиза­нам отрицать нельзя. Но абсолютизировать негативное отно­шение к ним некоторой части сельского общества, придавать ему всеобщий характер недопустимо, так как это не соответ­ствует истине. Подтверждение этому я нашел в российских и немецких документах.

__________________________

⁸ Витт, Курт де и Молл Вильгельм. Брянская область // В книге: Армстронг Джон. Партизанская война. Стратегия и тактика. 1941-1943. М., 2006. С. 145.

⁹       Там же. С. 146.

¹⁰      Там же.

Начальник Центрального штаба партизанского движе­ния генерал-лейтенант Пантелеймон Пономаренко был хоро­шо осведомлен об истинном отношении сельского населения к партизанам. Он знал о том, что в 1941-1942 годах в дерев­нях, расположенных вблизи районных центров, нередко сами жители помогали полиции в борьбе с партизанами.

Одна из причин состояла в том, что «гражданские» пар­тизаны и бойцы разведывательно-диверсионных групп, состо­явшие из чекистских и военных спецподразделений, которые советское командование признавало как партизанские отря­ды, в начальный период войны очень часто разрушали дерев­ни, чтобы немцы не могли воспользоваться жильем в зимних условиях. Заглянем в документ «Спецсообщение о боевой де­ятельности партизанских отрядов в оккупированных не­мецко-фашистскими захватчиками районах Московской и Калининской областей». В нем говорится о том, что 6 групп диверсантов сожгли деревни Заболотье, Рогатино, Соково и Бирево. Заместитель наркома внутренних дел СССР И. Се­ров назвал действия диверсантов «умелыми» и направил ин­формацию 11 декабря 1941 года Л. Берии¹¹. На деле политика уничтожения партизанами жилых помещений и имущества, принадлежавших простым людям и бывшим колхозам, обер­нулась враждебным отношением крестьян к партизанам.

Однажды в деревне Клинцы Климовического района (дело произошло в ноябре 1942 года в Могилевской области Белоруссии) мужское население вооружилось и устроило за­саду на группу партизан командира Солдатенко, которые пы­тались войти в деревню. В результате столкновения четверо партизан были убиты, трое - ранены.

И такие случаи агрессивной встречи местным населением партизан случались часто. Отсюда вытекало и крестьянское содействие полиции в борьбе с партизанами. Люди не хотели мириться с фактами покушения на их села и имущество¹².

_________________________________

Установка на разорение деревень ради лишения агрес­сора условий для существования, конечно, была скоропа­лительным и ошибочным решением Сталина.

11     ГАРФ. Ф. 9478. Оп. 1. Д. 22. Л. 33.

12     РГАСПИ. Ф. 625. Оп. 1. Д. 28. Л. 158.

Это мы сегодня понимаем. Но в годы войны восприятие и объяснение этого решения было иным. П. Пономаренко, на­пример, утверждал, что враждебное поведение крестьян вы­звано тем, что немцы обманным путем завербовали в состав полиции значительное число мужчин, имевших через своих родственников надежные связи в тех селах и деревнях, ко­торые становились объектом вооруженного нападения со сто­роны партизан. Родные и близкие сельских полицейских сочувственно относились к своим родственникам и поэтому оказывали им всяческую поддержку.

Другие причины (кроме родственной верности), порождав­шие неприязнь крестьян к партизанам, по понятным мотивам не рассматривались, хотя отрицательное влияние на настрое­ние и поведение жителей сел и деревень оказывали, в частно­сти, мародерство некоторых партизанских групп и убийства ими старост и полицейских.

В то же время крестьяне нередко сотрудничали с партиза­нами, являлись их осведомителями, материально помогали им и с оружием в руках сражались в рядах партизан.

Это признавали сами оккупанты. В «Дневнике боевых действий № 7» штаба 339-го батальона одной из тыловых пе­хотных дивизий 2-й немецкой танковой армии, проводившего с 6 июня по 3 июля 1942 года карательную экспедицию про­тив партизан Дятьковской партизанской бригады, в состав которой входил Орджоникидзеградский (Бежицкий) отряд, можно ознакомиться с таким выводом: «Противник под ко­мандованием энергичных, целеустремленных командиров - хитрый и даже готов к самоуничтожению. Продолжающи­еся ночные угрозы. Враг устраивает засады силами своих бойцов, приближаясь до 5 метров. Необычайно много авто­матического оружия. Впечатление вооруженного народного восстания, даже молодежь участвует в качестве снайперов на дереве, а бабы - в качестве проводников и санитаров».

Замечу: это писали не советские историки, а командиры оккупационных войск. Агрессоры знали о крестьянской под­держке партизанских отрядов, поэтому они не доверяли кол­хозникам, вели себя настороженно и очень часто агрессивно и цинично по отношению к людям.

Главный вывод сводится к тому, что отношения между крестьянами и партизанами носили сложный, противоре­чивый, драматический, постоянно меняющийся, нередко враждебный, но одновременно и доверительный характер.

Для руководства ЦШПД особое значение имела инфор­мация о настроении крестьянства, которая стекалась в штаб от начальников фронтовых штабов партизанского движения. Возьмем, например, сообщения А. Матвеева о политических настроениях населения¹³. Матвеев был большевистским функционером и, следуя негласным партийным правилам, часто предпочитал сглаживать острые углы, выдавая желае­мое за действительное. К тому же он использовал общие, рас­плывчатые формулировки типа: «основная масса против ок­купантов», «свои убеждения в открытой форме проявлять, однако, в условиях жесточайшего террора не решаются, на­ходя для этого другие возможности».

Более полное представление о характере информации, ис­ходившей от Матвеева, можно получить из докладной запи­ски, которая публикуется ниже. Но для того чтобы была воз­можность оценить содержание донесений этого партизанского руководителя, приведу для сравнения «спецзаписку» его смо­ленского коллеги Попова, предназначенную Пономаренко.

Документы приводятся в том виде, в каком они были на­правлены в Центральный штаб партизанского движения: с сохранением стиля писем.

Документ № 25

Из докладной записки «О тактике противника, проводимой в борьбе против партизан Орловской области, по состоянию на 20 июля 1943 года»

Рост партизанского движения, активизация борьбы пар­тизанских бригад на коммуникациях в тылу противника вре­менно оккупированных районов Орловской области заставили немецкое командование усилить карательную борьбу против партизанских отрядов и бригад, прибегать к различным фор­мам и методам борьбы.

Одним из мероприятий, форм и методов борьбы с парти­занами у немецкого командования являлось создание специ­альных карательных частей из русских предателей, форми­ровавшихся в своем большинстве из украинцев, белорусов, кавказских народностей и др. национальностей, именуемых себя «народной армией».

______________________

¹³ РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 1. Д. 1092. Л. 1.

Кроме того, против партизан немецкое командование бро­сает значительное количество войск «Русской освободитель­ной армии».

Перед «народной армией» и войсками «РОА» поставлена за­дача — повседневно вести разведку и контроль мест нахож­дения партизанских баз, периодически проводя карательные операции на уничтожение партизанских очагов, имеющихся на территории Орловской области, особенно в массиве Брян­ских лесов.

Помимо войск «народной армии» и «РОА» в населенных пунк­тах вокруг партизанских баз имеются отряды полицейских, преимущественно из местного населения.

Создавая гарнизон полиции (от 50 до 100 человек) из мест­ного населения, немецкие власти преследовали цель — ведение более стойкой борьбы этих отрядов с партизанами.

К данному мероприятию немецкое командование и власти прибегли после того, как участились случаи массового перехо­да полицейских из бывших военнослужащих, попавших в окру­жение, на сторону партизан.

Семьи местных полицейских и их родственники, перешед­шие на сторону партизан, немецким командованием сурово ка­раются — вешают, расстреливают, выжигают. Такая жестокость действий немецких властей до некоторой степени послужила поводом удержания полицейских в карательных отрядах, дей­ствующих против партизан.

Наряду с жестокими расправами немецких властей с семья­ми полицейских, перешедших на сторону партизан, влекущи­ми за собой стойкость карательной деятельности, имеем также факты, когда со стороны отдельных руководителей партизан­ских отрядов и бригад, благодаря их неумелой постановке во­просов в агитационной работе по разложению полицейских отрядов и гарнизонов войск «народной армии» и «РОА», препят­ствовали более положительным результатам проводимой рабо­ты по разложению частей и отрядов противника, о чем захва­ченные полицейские на допросах и в письменных ответах на наши листовки заявляют: «нам пишете, чтобы мы переходили на сторону партизан. К вам переходить нельзя, вы нас сразу же расстреливаете».

В силу этого в момент успешного продвижения частей Крас­ной Армии имели место случаи, когда полицейские отряды, рас­положенные в районе баз Хинельских лесов, Севского района Орловской области, переходили на сторону партизан Комаричевского, Навлинского и других районов Орловской области.

Несмотря на ряд наших предупреждений командиров отря­дов и бригад с указанием о правильности проводимой полити­ки по разложению отрядов полиции «народной армии» и войск «РОА», все же особого перелома в проведении данной работы не имеем, ввиду особого отношения к изменникам Родины непо­средственно самих партизан, что иногда отражается и тормо­зит к массовому переходу лиц, особенно насильно загнанных немецким командованием в полицейские отряды и отряды дру­гих карательных частей, не проявляющие активности и выжи­дающие момента соединения с частями Красной Армии.

Главное командование немецкой армии перед каратель­ными отрядами и регулярными частями, снимаемыми с фрон­та для борьбы с партизанами, всегда ставило и ставит задачу только на уничтожение партизанского движения.

В ряде захваченных секретных вражеских документов пест­рят фразы строгих приказов о том, что захваченных в плен партизан только вешать и расстреливать на глазах у мирного населения, тем самым создавая страх у населения. На все же­стокости к партизанам и мирному населению со стороны кара­телей, партизаны в контакте с мирным населением отвечают еще более жестокой борьбой...

Начальник штаба партизанского движения на Центральном фронте       

Старший майор Госбезопасности А. Матвеев.

Начальник разведотдела штаба партизанского движения на Ц, Ф. Полковник Зюряев.

Документ № 26 22 апреля 1943 г.

Спецзаписка

«О положении на оккупированной немцами территории Орловской области»

Разведчик «Т», направленный Западным штабом партизан­ского движения в феврале месяце с.г. в тыл противника на ок­купированную территорию Орловской области, прислал два донесения, освещающие положение в Клинцовском, Брянском, Мглинском и Унечском районах Орловской области и дей­ствия немцев в отношении мирного населения, полицейских отрядов и т.н. «добровольческой армии РННА».

Свои донесения разведчик «Т» написал 18/Ш и 10/1У-43 г. на основе непосредственной разведки и опроса местных жителей и лиц, перешедших в партизанский отряд. В своем донесении от 18/ Ш-43 г. разведчик «Т» сообщает: В районе Клинцы — по рассказу гр-на Можаева, пришедшего из горо­да в партизанский отряд, — в настоящее время работают все предприятия. Со дня оккупации наша авиация ни разу не наносила ударов по объектам и гарнизону. В начале марта в г, Клинцы формировалась неизвестная часть (по-видимому, дивизия). Эта часть укомплектовывалась людьми, прибывши­ми из разбитых фронтовых частей. Общая численность этой части составляла на 1 марта до 5 тысяч человек. Наибольший процент ее личного состава — итальянцы. Есть также испан­цы, румыны и небольшой процент немцев. Многие итальянцы прибыли в неорганизованном порядке и несколько дней бро­дили по городу, выпрашивая у населения продукты. Но потом почувствовали себя хозяевами, стали просто отбирать про­дукты. На вопросы населения о ходе войны и перспективах на будущее, заявляли: «Воевать будем только до весны, а вес­ной штык в землю».

В городе имеется лагерь военнопленных, в котором содер­жится до 150 военнопленных. Лагерь охраняется полицией.

В настоящее время немцы проводят массовую отправку населения города в Германию. Отправка производится в ин­дивидуальном порядке; требуют от жителей писать бумагу на имя немецкого командования с просьбой отправить их в Гер­манию. Писать заставляют силой и после этого объявляют, что данные лица подлежат отправке в тыл по их личному хода­тайству перед германским командованием. Говорить и разгла­шать то, что немцы проводят отправку принудительно, — за­прещено. Население, боясь отправки, бежит из города.

В районах Брянска и Орджоникидзеграда километров на 20—25 почти во всех населенных пунктах расположены поли­ция и мелкие гарнизоны. До этого в прилегающих к этим горо­дам районах сил противника было гораздо меньше.

Из Орла и ближайших к нему районов немцы проводят эва­куацию населения. Много эвакуированных задержано пока в Брянске.

Весь скот из Орла немцы перевозят глубже к себе в тыл. В конце февраля с.г. немцы на площади брянского базара ото­брали у всех находящихся на базаре жителей паспорта и по­гнали их в направлении тюрьмы (зап. окраина Брянска). Судь­ба их неизвестна.

В Брянске существует три дома терпимости.

По словам жителей, в Брянске и Орджоникидзеграде за вре­мя оккупации народилось от немцев до 200 детей.

В Брянске также сосредоточено большое количество войск (численность не установлена). Немецкие части в последние дни февраля и первые числа марта продолжали прибывать. В Брян­ске сосредоточено до 5 тысяч автомашин, имеются и танки...

Гарнизон Орджоникидзеграда, по неуточненным данным, на 1 марта 43 г. составлял около 45 тысяч солдат и офицеров, до 200 танков и до 2000 автомашин. Гарнизон состоит из итальян­цев, французов, украинцев и немцев. Французы носят на пра­вом рукаве красную повязку с надписью «француз». На погонах солдат желтые и красные повязки.

В районах Мглин и Клетня — гарнизоны противника по- прежнему невелики. Среди полицейских этих городов много та­тар, узбеков, грузин.

В г. Мглин последние дни прибывает много беженцев из Трубчевска, Унеча и др. прифронтовых районов. Перебежала в Мглин и часть полиции из Трубчевска и Унеча. Мглинская полиция произвела ряд арестов среди перебежавших поли­цейских. Были случаи, кода жители района Мглина категори­чески отказывались идти во вновь организованную полицию, из Мглина немцы в настоящее время эвакуируют глубже в тыл все ценности и продукты.

...В Клинцовском, Брянском, Мглинском районах немцы про­вели ряд карательных экспедиций для устрашения населения; так, в деревнях Тельча и Николаевка немцы собрали все муж­ское население, заперли их в избу и сожгли. Всего было сожже­но до 150 человек и много расстреляно.

Наряду с этим немцы среди населения распространяют слух, что партизанское движение в районах ликвидировано, и в некоторых деревнях создают вновь полицейские отряды,которые до этого были разогнаны и уничтожены партизанами. Но до населения и до полиции доходят сведения о том, что наши войска успешно наступают на ряде участков. Страх перед тем, что скоро наступит час расплаты, заставляет предателей ду­мать о своем положении.

Партизаны неоднократно были свидетелями того, как по­лиция говорит добровольцам: «Мы-то мобилизованные, нас за­ставили работать насильно, но каково будет вам, пошедшим на немца добровольно работать. Кому из нас будет хуже, когда придут красные».

Положение в рядах предательских формирований неустой­чиво. Мелкими группами полицейские переходят к партизанам и клянутся искупить свою вину перед Родиной. Группа в 33 че­ловека перешла из района Костюковичи БССР, до этого убив своего начальника. Имеются точные сведения о том, что боль­шая группа полицейских решила перейти на сторону парти­зан и сейчас только ищет способа перехода к партизанам.

Зарегистрировано много случаев, когда немцы отправля­ют на фронт отдельные полицейские гарнизоны в район Орла. Вместе с этим немцы засылают своих агентов в отряды пар­тизан, снабжая их письмами, содержание писем проникнуто религиозным духом и построено на заклинаниях, в которых сказано, что обладатель такого письма неуязвим и что магиче­ское содержание письма хранит его от гибели. Для проверки действия этого письма его автор в конце письма рекомендует: «Возьми это письмо, привяжи его на шею собаки и попробуй после этого ее убить. Ты никогда не убьешь ее, потому что неиз­вестная сила всегда хранит обладателя письма от гибели. При­вяжи это письмо к ране, и она быстро затянется».

В другом своем донесении, написанном в апреле, наш раз­ведчик сообщает данные о «добровольческом батальоне „При­пять"», входящем в состав РННА, полицейских отрядах и кара­тельных мерах, принимаемых к ним немцами: «В подчинение немецкой дивизии, штаб которой дислоцируется в Гомеле, вхо­дит бывший батальон „Припять" — ныне переименованный в восточный батальон № 604. Состав батальона — 4 роты коли­чеством до 850 человек. Вооружен: 76-мм и противотанковыми пушками, имеет минометы, ручные и станковые пулеметы и три автомашины, две грузовые и одну легковую. Оружие преимуще­ственно русское, на бойца имеется по 30 патронов.

Командует батальоном майор, по данным — бывший подпол­ковник в Красной Армии. Штаб батальона расположен в г. Хотимске. Батальон участвовал в блокировке Клетнянских лесов.

Моральное состояние бойцов неустойчивое. Из этого бата­льона бойцы неоднократно уходили мелкими группами в пар­тизаны.

Переходы на сторону партизан продолжаются. Немцы, что­бы прекратить переходы бойцов т.н. «добровольческой армии» к партизанам, стали применять жесткие карательные меры. В первых числах апреля в Мглин из Унеча прибыло до 700 чел. немцев. Они арестовали многих полицейских по подозрению в содействии партизанам и повесили 15 человек добровольцев, Представитель Центрального штаба партизанского движе­ния Член Военного совета Запфронта Д. Попов.

Как видно из приведенных выше документов, в Цент­ральном, Брянском и Смоленском штабах партизанского движения не испытывали иллюзий по поводу взаимоот­ношений между населением, партизанами и оккупантами. Так что появляющиеся сегодня в некоторых исследовани­ях факты враждебного отношения крестьян к партизанам и факты сотрудничества крестьян с врагами отнюдь не яв­ляется уникальным открытием авторов.

Источник:

 Кучер, В.Н.  Население, партизаны и оккупанты/ В. Кучер // Партизаны Брянского леса: какими они были. 1941-1943 гг. - М.: Изд-во "Возвращение".- 2014. - С.598-637. - ил.