В немецком федеральном архиве хранится десять трофейных писем командира партизанского отряда. Два из них были адресованы Нине Ивановне Виноградовой — матери Александра Виноградова, три - Лидии Андреевне, его жене, по одному - дочери Лене и племяннице Наточке Цинговатовой, два письма - товарищам по работе. Еще одно письмо - это рекомендация Виноградова супруге для вступления в партию. «Передовая советская женщина» - так охарактеризовал свою жену А. Виноградов, с которой он к тому времени прожил двадцать один год.

Но все эти письма, хотя и написанные родным и близким, друзьям по совместной работе, было бы несправедливо отнести к сугубо личной переписке, потому что в них в основном затрагиваются тема войны и проблемы партизанской судьбы и судьбы мирного населения нынешней Брянской области. По большому счету, письма обращены к современному поколению, которое получает уникальную возможность из первых уст узнать что-то очень важное о партизанской войне.

Никто из тех, кому предназначались эти письма, их не прочитал. Корреспонденция Виноградова, как и других партизан, была изъята тайной фашистской полицией во время июльского налета на лагерь Виноградова в районе озера Святое и пополнила трофейную документацию немецкого федерального военного архива. Тогда было убито 26 партизан, у которых при обыске и были обнаружены эти письма и иная штабная документация.

Заглянем в эти письма.

Первое, на что обращаешь внимание, - это то, как именует Виноградов место отправления почты. Каждое послание непременно начинается с символического обозначения местонахождения автора: «Зеленый лес», «Брянские леса», «Дремучие леса» или просто «Лес». Но при этом на конверте-треугольнике всегда помечен полевой адрес.

Еще одна особенность заключается в том, что автор, подписывая письма, ни разу не назвал себя «командиром объединенного партизанского батальона», а уж тем более командиром бригады. Единственный раз в письме племяннице Наточке Цинговатовой от 4 июня 1942 года Виноградов, между прочим, написал ребенку: «Милая Наточка, твой дядя Шура командир партизанских отрядов». Ни до, ни после он не говорил о своей должности в отряде, предпочитал чаще называть себя «партизан Виноградов», иногда — «Шура», реже -«Саша», встречается и подпись «А. И. Виноградов».

Таким образом, понятия «брянский лес» и «партизан» (а не аббревиатура «ОПБ» или слово «бригада») имели для Виноградова особое значение. Похоже, статус формирования в отличие от современных брянских любителей героической истории не очень его заботил. Для него важнее было то, что он находился на опасном участке борьбы с оккупантами и имел возможность сражаться с врагом. И поэтому в его письмах к родным большей частью преобладают патриотические мотивы.

Конечно, А. Виноградов знал, что его письма на большой земле могут быть подвергнуты проверке, и он, конечно, был осторожен в словах и выражениях. Но даже с учетом этого в письмах есть что-то такое, что высвечивает образ партизанского руководителя в период, когда система централизованного управления партизанским движением еще только набирала силу, а партизаны оказались в очень трудном положении вражеской блокады.

В письмах возникает образ скромного, чувствительного, заботливого сына, мужа, отца, человека, ненавидящего поработителей и их прислужников.

Между строк чувствуется, что А. Виноградову и его отряду трудно воевать и тяжело жить. Но он преисполнен веры в скорую победу над врагом, которая не потеряна в буднях зафронтовой борьбы. Вера в успех, похоже, помогала и ему самому терпеливо переносить все тяготы лесной жизни.

О столкновениях с противником

Из письма матери:

«...Наступило долгожданное лето, в которое мы, партизаны, еще сильнее и крепче будем истреблять фрицев и Ганцев, с тем чтобы выполнить приказ т. Сталина и в 1942 году закончить войну...»

«...Большие силы брошены на подавление нас. Все вокруг выжжено. Враг пытается заходить в лес, но получает отпор, имеет большие потери, есть и у нас убитые и раненые, но против его потерь пустяки...»

Из письма дочери:

«...В условиях своей партизанской жизни первый раз пришлось видеть психическую атаку немцев в лесу против нас. Она была отбита с большими потерями для них. Пьяные, во весь рост, с безумным криком пошли против нас. Мы дали возможность подойти ближе к нам, после чего заговорили пулеметы по-большевистски, и фрицы с Ганцами валились как снопы. Наши потери небольшие по количеству, но по качеству несколько хуже. Погиб наш смелый начштаба т. Марков. Жизнь наша сейчас протекает исключительно в лесах...»

Из письма коллективу завода «Красный Профинтерн»:

«...Особенную помощь фрицам оказывает наша продавшаяся сволочь в лице полицейских и всякого рода других бешеных собак. Незадолго до ухода из леса, в лагерь к нам одна из таких сволочей вела карательный отряд в количестве двести с лишним человек, Только что начало рассветать. 4 часа утра. Довольно скрытой тропой в лесу, где из нас никогда никто не ходил. Благодаря тому, что мне почему-то не спалось, и я ходил в лесу, слушая пение птиц, заметил дозор в количестве 6 человек. И своевременно предупредил крепко спящих своих орлов. Конечно, дозор полностью остался в гостях в лесу, а остальные немцы вернулись и больше не пошли, открыв беспорядочную стрельбу по лесу. Из шести человек были убиты две сволочи — русские, хорошо знавшие наш лагерь и лес вообще.

Таких предателей, специально подсылаемых к нам немцами очень много, и я с комиссаром к ним беспощаден. Расстреливаем ежедневно. Приговор партизан ясен и короток.

В общем, вся работа сейчас строится на лесных засадах, минировании дорог, а также железных дорог всякого рода, разрушений на ней. На железной дороге работа проходит неважно, усиленная охрана затрудняет подходы к ней и кроме того тщательно контролируется состояние, в этом особенную роль играют немецкие овчарки, которые неплохо показывают наши мины и немцы их выбрасывают. Можно иногда наблюдать весьма интересные картины на железной дороге. Например: слышим, что идет состав, сидим в засаде, наблюдаем. По полотну дороги едут два полицейских на лошадях верхом, а след за ними идет состав или движется дрезина с немцами и с собаками, а потом состав. Но, несмотря на все эти уловки, за май и апрель три состава подорвали и спустили под откос. Наша родная дорога усиленно работает...»

О партизанах и населении

Из письма матери:

«Милая мамочка, сейчас образ жизни наш несколько видоизменился. Мы вышли из землянок леса. Заняли ряд деревень и сел, еще не выжженных немцами, и живем в них, держим оборону. Немец знает об этом, но боится нас выгнать, так как знает хорошо, что с партизанами связываться не совсем хорошо»,

Из письма жене:

«Сейчас в лесу, в землянках не живем. Комар съедает, да и в землянках загробный воздух, подчас сырой, насыщенный комарами. В деревнях жизнь совершенно другая, все чувствуем себя неплохо».

Из письма дочери:

«Кругом нас на десятки километров все выжжено. Картина весьма удручающая и печальная. Жители сел и деревень, как правило, скрываются в лесах. Некоторые жители, невзирая на возраст и пол, угнаны в разных направлениях.

Из письма коллективу завода «Красный Профинтерн»:

«С наступлением лета жизнь наша и борьба с фрицами и Ганцами видоизменилась, Прежде всего, из лесов, землянок свой народ вывел, комары покоя не дают, совершенно съели. Пришлось выйти занять оборону в нескольких деревнях».

«.„Несколько слов о нашем городе. Постоянного количества немцев там нет, меняется. Все крупные здания разрушены. Частновладельческий центр в большинстве своем разрушен, загажен и приведен в негодность. Заборы и палисадники поломаны на дрова. Полиции хоть отбавляй, свирепствует хуже немцев. Света нет, воды также. Торговли нет никакой. Как немцы ни пытались открыть базар, никто не приехал из крестьян. В день ярмарки торговали мародеры и полиция награбленными вещами и двое немцев продавали дохлую конину. Голод неописуемый. Много опухших. Вымирают полностью семейства. Многие умершие своевременно не убираются, в воздухе чувствуется разложение трупов. Уныние и печаль в городе. По улицам движения почти нет. Часто немцы ловят жителей и гоняют на работы, избивая резиновыми жгутами. Открыта церковь, бывают в ней молящиеся, но беда и здесь. Люди приходят от всей души помолиться богу, а их немцы после богослужения сажают в машины и везут на работы. В настоящее время в церковь никто ходить не хочет. Ходит один поп с кадилом по церкви...»*
_____________________________

*Сам А. И. Виноградов в городе не был. И. Батюнин писал, что командир несколько раз высказывал пожелание посетить Орджоникидзеград, советовался по этому поводу с командирами, но всякий раз товарищи отговаривали его. По всей вероятности, впечатление о городе было вызвано донесениями агентуры.

Источник:

Кучер, В.Н. Пять жизней одного отряда: партизаны Брянщины в годы Великой Отечественной войны: гибель командира Орджоникидзеградского (Бежицкого) партизанского отряда А.И. Виноградова / В. Кучер // Партизаны Брянского леса: какими они были. 1941-1943 гг. - М.: Изд-во "Возвращение".- 2014. - С.178-369. - ил.