Петр Андреевич Рыжков был иным командиром, чем Александр Иванович Виноградов - сдержанным в чувствах, скупым на похвалы. В известной степени это был лидер, не способный на компромисс. Он предпочитал авторитарный стиль управления. Его разносторонние знания отталкивали рядовых бойцов - людей, как правило, малообразованных, простых, открытых, доверчивых и одновременно подозрительных по отношению к людям просвещенным. Многие знали, что ряд лет Рыжков жил и работал в капиталистической стране. Некоторые из этих людей становились скрытыми недоброжелателями и даже врагами. Среди них были и те, в том числе Г. Гавриличев, кто носил награды, к которым представлял их командир. Мало кто догадывался, что именно Петр Рыжков, используя связи в Совете Министров РСФСР, помогал бывшим партизанам в получении жилья, в решении других социальных вопросов.

Петр Рыжков родился в деревне Гусеевка Людиновского района Орловской области. Однако влияние крестьянских корней на его воспитание было практически сведено к нулю,главным образом потому, что кроме самого факта рождения и десятимесячной работы батраком в родном селе в юношеском возрасте), ничто другое не связывало этого человека с крестьянской средой и её культурой. Это был не демонстративный разрыв с духовными ценностями "младшего брата" пролетариата, а естественная отдаленность от него в силу ряда обстоятельств, оказавших решающее влияние на формирование мировоззрение молодого человека.

Проработав два года слесарем, а затем учеником разметчика на заводе "Красный Профинтерн", Петр Рожков в 20 лет становится инструктором уездного комитета комсомола города Бежицы. Но он не рядовой инструктор, а заведующий экономическим отделом, то есть являлся экономистом профессионалом, и с этого времени выборная комсомольская работа стала для него профессиональным занятием. Вскоре он становится председателем Брянского комитета ВЛКСМ при губернском отделе труда - секретарем Бежицкого райкома комсомола.

Орграспредотдел комиссариата, в 1930 году, когда Рыжкову исполнилось 24 года, направил молодого перспективного работника в Торгпредство СССР в Париже. К этому времени он уже в совершенстве владел иностранным языком, научился свободно говорить и писать по-французски. В официальной  должности - оперативный работник по вопросам экспорта руды он проработал более пяти лет, а с марта 1935 года по январь 1936 года он - в Москве. В столице работал консультантом Минералэкспорта. А затем - город Орджоникидзеград(Бежица), где начинался его путь в Париж, в большую международную торговлю.

На завод "Красный Профинтерн"  Петр Андреевич  был направлен заведующим бюро технической информации и одновременно начальником отдела технической учебы. П. А Рыжков умел работать с секретной информацией в силу особенностей его замкнутой и скрытной натуры, опыта работы за границей и объема приобретенных знаний.

В годы войны город официально назывался Орджоникидзеград, а не Бежица, соответственно истребительный батальон во всех справках, отчетах и специальных донесениях шел под тем же названием.

А.И. Виноградов не был изначально организатором истребительного батальона. Большевик, имевший довоенный партийный стаж, он вошел во второй начальственный состав. Первым командиром являлся Костин, начальник городского отдела НКВД, вскоре получивший новое назначение. Командиром истребительного батальона стал Лемешев, который через месяц был смещен с должности за несанкционированное применение оружия. Вот тогда и появился в истребительном батальоне А.И. Виноградов.

До его прихода комиссаром уже работал П.А. Рыжков, который вместе с В. Костиным организовывал истребительный батальон, подбирал кадры, создавал продовольственную базу для будущего партизанского отряда, вооружил его и обдумал тактику предстоящих действий.

В.Костин и П. Рыжков создали истребительный батальон, а по сути - Орджоникидзеградский партизанский отряд.

Летописец истории Орджоникидзеградского   партизанского отряда Иван Коренков, являясь наиболее стойким идеологическим противником Петра Рожкова, пытался придать факту сдержанного отношения своего командира к крестьянам политическую окраску, обвиняя того в пренебрежительном отношении к классу землепашцев.

И. Коренков упрекал П. А. Рыжкова в безразличном отношении к красноармейцам, которые оказались в окружении. Упрек, скорее всего, был вызван обидой на Рыжкова за то, что тот своим решением отправил "окруженцев" за линию фронта и тем самым положил конец существованию отряда, где командиром был Коренков.

Критика была безосновательной. Коренков просто-напросто не знал (в силу своего незначительного положения в отряде) о том, что связь с армией налаживали именно комиссары партизанских отрядов. Они проторили дорогу в армейские структуры. Комиссару Дятьковского отряда  С.С. Качалову принадлежала пальма первенства в налаживании авиапоставок с большой земли. В штабе 10 армии побывали П. А. Рыжков и комиссар Бытошского отряда А. Н. Сильвановский

Как показала реконструкция биографии Петра Рыжкова, он в работе был, как мотор. Ему не составляло труда быть человеком-планом, человеком-графиком, человеком-цифрой. он любил рапортовать вышестоящему начальству о проделанной работке, предпочитая оптимистический тон.

Для людей его склада, воспитания и политического опыта партийная бравада не является пороком, потому что была убежденность в полезности  шумных и громких мероприятий. Он жил и воспитывался в сталинской  плановой системе координат, в которой всегда была в цене положительная отчетная ведомость.

Рыжков работал исключительно по плану, и работал, надо сказать не только много, но и четко. Пристрастие к советскому стилю управления, в котором рапорт занимал не последнее место, заставляло его искать пути максимального, как он считал, облегчения и упрощения отчетности - задачи в условиях вражеского тыла очень часто трудновыполнимой.

Анализируя его поведение в партизанском отряде,  бюро обкома ВКП(б) пришло к заключению, что он систематически давал заведомо ложные данные о диверсионной деятельности партизан. Со ссылкой на объективную проверку утверждалось, что Рыжков потребовал от командиров отрядов руководствоваться определенной методикой подсчета результатов диверсий. Была дана такая установка: если будет подорвана одна полуторная автомашина, надо сообщить, что убито 8 немцев и ранено 8 независимо от того, была ли она пустая, с грузом или с живой силой и т д.

Рыжков был не единственным командиром, кто искажал данные боевой деятельности. Командиры отрядов вводили в заблуждение руководство бригад, а те, в свою очередь, - начальников фронтовых штабов.

В отличие от других Рыжков по характеру и стилю работы, которые выработались у него за годы комсомольской работы, был "идейным", то есть убежденным сторонником демонстрации положительных результатов работы, ярким приверженцем успеха. Почему? Дело в том, что реальная деятельность не походила на ту, которую власти официально провозглашали и пропагандировали. Требовалось, как большинство считало, жизнь показывать с лучшей стороны. И Петр Рожков отточил  мастерство отражения героической стороны действительности.

Осудив П. Рыжкова за "факты очковтирательства и обмана государства", обком, однако, не пересмотрел итогов боевой деятельности отряда.  

Извращение статистики боевой деятельности не шло в сравнение с другой чертой командирского стиля П. А. Рыжкова. Он ввел в практику, как говорилось в постановлении бюро обкома ВКП(б) "необоснованные расстрелы и расстрелы без достаточной проверки материалов на привлекаемых к ответственности лиц."

Практика расстрелов людей в партизанском отряде не являлась инициативой только Рыжкова. Его осудили не за расстрелы вообще, а за расстрелы, которые не были подтверждены доказательствами. По его приказу, отмечалось в постановлении бюро обкома партии, без "достаточной проверки материалов на привлекаемых к ответственности лиц" были расстреляны "Ящук, брат и сестра Шаховские и многие другие, причем расстрелы проводились враждебным методом, применяемым немецкой разведкой - убийство в спину при посылке на задание. Такая система расстрелов дезорганизовала работу отряда, посеяла боязнь у отдельных партизан и командиров групп, что за малейшую не угоду "начальству", они будут убиты из-за угла"

П. Рыжков был смещен с поста командира Орджоникидзеградского партизанского отряда с формулировкой за обман государства и предоставление лживых сведений о боевых действиях, за ведение "враждебного метода расстрелов из-за угла и условных расстрелов".   Ему объявили всего лишь строгий выговор с занесением в учетную карточку.

После окончания войны Г. Гавриличев и его единомышленники предприняли все от них зависящие шаги, чтобы отлучить Петра Рыжкова от истории отряда, словно не существовало такого командира. Областной комитет КПСС поддержал группу партизан в их стремлении все недостатки этого формирования списать на одного человека. Было наложено вето на все воспоминания Рыжкова, удалялись все тексты, в которых упоминалось имя Рыжкова.

Рыжков на это отвечал тем, что выступал с лекциями о партизанском движении перед школьниками, рабочими, интеллигенцией и военнослужащими Москвы, Брянска и других городов страны.

Деятельность Петра Рыжкова на посту комиссара и командира Орджоникидзеградского партизанского отряда  многократно проверялась компетентными органами. Но после войны Рыжков жил и работал в Москве, получив престижное место в Совете Министров РСФСР.

 Это могло означать только одно- его партизанская деятельность, которая была признана Орловским обкомом партии как нарушающая нормы партийной жизни, в действительности не воспринимались противоправной, вредной и опасной для общества. Она вполне укладывалась в рамки репрессивной политики сталинского режима.

Кучер, В.Н. Партизаны Брянщины: мифы и реальность: на примере города Орджоникидзеграда (Бежицы), (1941-1943 годы) / Валерий Кучер. - М. , 2012. - 350, [1] с.: ил., портр., факс.

Кучер, В.Н. Пять жизней одного отряда: партизаны Брянщины в годы Великой Отечественной войны: гибель командира Орджониеидзеградского (Бежицкого) партизанкского отряда А.И. Виноградов / В. Кучер // Партизаны Брянского леса: какими они были. 1941-1943 гг. - М.: Изд-во "Возвращение".- 2014. - С.178-369. - ил.