Уже на четвертый день после начала войны, т.е. 26 июня 1941г., от Обкома партии и Облисполкома поступило распоряжение о создании на территории городов, поселков и предприятий истребительных отрядов.
Потребность в создании таких отрядов была продиктована событиями и условиями, которые создавали фашисты на прифронтовой территории.
О том, как все это было в первые дни войны написано комиссаром отряда Тресиковым Алексеем Андреевичем в "Справке об организации и боевых действиях партизанского отряда им. Чапаева, действовавшего в Брянских лесах" и хранящейся в музее Брянского машиностроительного завода.
Вот текст этой "Справки" с некоторыми сокращениями:
«С началом Отечественной войны Орловская область, в том числе и г. Брянск были объявлены прифронтовым районом, а немецкая авиация с первых дней войны начала совершать налеты и подвергать бомбежкам ж.д. вокзалы, промышленные объекты, мосты и переправы. Не замедлили появиться в городе и немецкие лазутчики, шпионы, ракетчики (ракетами в ночное время показывали направление бомбометания самолетам), распространители лживой информации, пытавшиеся вызвать среди мирного населения панику и растерянность.
Для усиления порядка, охраны промышленных объектов, борьбы со всяким сбродом по всем предприятиям и учреждениям стали создаваться истребительные отряды. В том числе такой истребительный отряд был создан и в совхозе "Красный кооператор", из лиц не подлежащих мобилизации в армию по возрасту, или пользующихся отсрочками. Командирами отрядов становились руководители предприятий и учреждений, а комиссарами - секретари партбюро. Так и в нашем совхозе.. Директор совхоза Горбачев Андрей Сергеевич становится командиром, а я соответственно - комиссаром. В личном составе нашего отряда были главным образом механизаторы, трактористы, шоферы, заведующие участками, пользующиеся отсрочками от призыва или не подлежащие призыву по возрасту.
Всего в отряд вошло около 60 человек. Штаб наш находился на центральной усадьбе, а отделения отряда - на участках совхоза.
Днем все члены отряда работали на своих местах в поле, а ночами несли патрульную службу. Вооружены были наши истребители охотничьими ружьями и берданками.
Так продолжалось до 3 июля 1941г., до выступления Сталина с обращением к народу по радио. За это время нам удалось задержать на полях и дорогах несколько подозрительных лиц и отправить в органы НКВД. За что была вынесена нашему отряду благодарность.
В середине июля нас вызвали в горком ВКП (б) на совещание. Совещание было строго секретным. Секретарь горкома Луканов объявил нам решение горкома о формировании партизанских отрядов, в соответствии постановлением ЦК ВКП(б) и речью тов.Сталина по радио от 3-го июля, и список утвержденных командиров и комиссаров будущих отрядов.
В этом списке были и мы с Горбачевым. Затем начальник КГБ Сидоров дал нам полный инструктаж с кого и как формировать личный состав отряда, что сейчас же немедленно следует приступить к обучению их военному делу, к строгой дисциплине, для чего перевести их на казарменное положение и пока враг далеко продолжать вести охрану государственного имущества, строго следить за происками немецких лазутчиков. Подбирать будущих партизан строго индивидуально, беседуя с каждым в отдельности.
Людей проявивших колебания или малодушие в отряд не принимать. После полного согласия вступить в отряд, дать вступающему подписать текст присяги. Образец присяги мы тут же получили, подписали сами по одному экземпляру и оставили Сидорову. Беседы по формированию отряда мы начали проводить с коммунистами, комсомольцами, беспартийным активом совхоза. Из 60 человек истребительного отряда в партизанский отряд вступить дали согласие 35 человек. Попадались и такие, кто в беседе с нами начинали выискивать всякие причины, чтобы в отряд не попасть. Так секретарь комсомольской организации - тракторист Виктор Леонов ссылался на семейное положение, заведующий участком Рассадкин - на здоровье. Таких мы не уговаривали и в отряд не зачисляли, а затем всех зачисленных предупредили, чтобы они от таких держались в стороне и не делились с ними информацией по делам отряда.
Для всех зачисленных в отряд организовали за счет совхоза бесплатное питание, совхозный клуб заняли под штаб и караульное помещение, начали вводить военную дисциплину; сделали два взвода, четыре отделения, выделили командиров. Ввели патрулирование по охране совхозного имущества, вечерами после работы вели обучение военному делу, проводили занятия по стрельбе, по метанию гранат и бутылок с зажигательной смесью.
Занятия нам помогали проводить и командиры воинских частей, которые отходили на отдых и дислоцировались поблизости от совхоза.
Пятерых будущих партизан отправили на курсы минеров в Белые Берега, где была создана школа для подготовки минеров.
В начале августа мы решили подыскать место в лесу для организации лагеря, заготовки баз с продовольствием, приобретения оружия и боеприпасов. С этой целью я направился со взводом будущих разведчиков в лес.
Районом размещения отряда мы наметили "Карачижско-Крыловскую дачу". Этот массив леса мне был знаком с детства: сюда мы ходили за грибами, ягодами, заготавливали дрова на зиму. По реке Болве проплывал неоднократно на плотах, знал где на реке имеются броды, где омуты. Через эту дачу проходила железная дорога на Вязьму, по бывшей Мальцовской дороге, железные дороги на Москву, на Смоленск. Здесь же проходил грунтовой большак на Жиздру. Знакомы мне были и лесники лесных кордонов.
Прибыв в лес, мы остановились в урочище "Крапивня" у лесника Журавкова. Цели нашего приезда мы ему не говорили, но лесник был старый воин, участник первой империалистической войны и около 3 лет пробыл в плену в Германии. Он активно принялся нам помогать. Через него мы достали в опытном лесничестве на Орловских Двориках (Брянского лесного института) поквартальные карты всего лесного массива и сняли с них копии, облюбовали место для строительства землянки, наметили места для продовольственных баз.
Прибывшие в лес будущие партизаны-разведчики разделились на две " группы и поочередно - одна группа занималась строительством, другая в это время изучала лес и намечала тайные тропы для подхода к железным дорогам, большаку, населенным пунктам, расположенным в лесах.
Когда землянки и ямы для баз были закончены, шоферы совхоза Савкин Николай и Михаил Горбунов на автомашине начали завозить продукты.
Мясные продукты, сало, ветчину получили в совхозе; сухари около 30 мешков, гороховые консервы - 6 ящиков, конфеты нам отпустили бесплатно базы горпромторга. Все это мы разместили в землянке и двух оборудованных ямах. Закрыли, засыпали землей и замаскировали мхом. У лесника Журавкова оставили одного будущего партизана, Володю Безменова, чтобы он наблюдал за сохранностью баз.
Попутно, будучи в лесу, я установил две консперативные квартиры в Стеклянной Радице. Это было сделано в строгом секрете даже от своих партизан.
Закончив подготовку в лесу мы вернулись в совхоз в первых числах сентября. В городе и совхозе мы застали тревожную обстановку. Бои шли уже в 60 километрах от Бежицы. Клетнянский район уже был занят немцами, фронт находился в районе Жуковки. В городе усилено шла эвакуация оборудования заводов и населения. По дорогам нескончаемым потоком тянулись обозы с домашним скарбом, крестьяне угоняли скот от фронта. По вечерам все оставшееся в городе население покидало свои квартиры и уходило ночевать за город в овраги, леса боясь ночных налетов немецкой авиации.
Из совхоза также уже была отправлена в Елец сельхозтехника, скот, а с ними и половина рабочих с семьями, в том числе и механизаторы, зачисленные нами в партизанский отряд. У директора совхоза Горбачева шла кругом голова от чрезвычайных хлопот и бессонницы. Круглосуточно вели обмолот скирд пшеницы, ржи и отправляли на элеватор в Брянск. Овощные и картофель сдавали по квитанциям воинским частям. Вернувшись и мы сразу включились в эту работу.
Вечером в клубе мы собрались на совещание все, кто из будущих партизан еще остался в совхозе. На свое совещание пригласили батальонного комиссара из воинской части, только что отошедшей с фронта на отдых в район нашего совхоза.
Я доложил о проделанной работе в лесу, Горбачев доложил о неотложной работе в совхозе, а комиссар воинской части о положении дел на фронте.
Он рассказал, что немцы бросили на прорыв наших оборонительных рубежей танковую армию Гудериана, что идут очень сильные бои, но мы надеемся удержаться. Затем он рассказал, что в ходе боев их части ночами оказывали помощь многим партизанским отрядам в переходе за линию фронта, в тыл врага и что это можно сделать и впредь. Мы тоже решили послать группу своих минеров, окончивших курсы минеров, за линию фронта и просили оказать нам в этом помощь. Он сказал, что через несколько дней они снова выйдут на передовую, готовьте ребят, а они помогут им перейти в тыл врага.
На следующий день мы с Горбачевым приступили к формированию этой боевой группы. Но у нас на месте оказалось только два минера окончивших курсы подрывников - это Копылов Степан и Алексеев Анатолий. Остальные были трактористы и находились вместе с техникой в Ельце и пока не вернулись.
Решили обратиться в Бежичи, где готовился в партизаны другой отряд. Там у нас был участок от совхоза и мы знали не только о готовящемся отряде, но знали и всех будущих партизан, в том числе и минеров, окончивших курсы подрывников. Командование отряда согласилось принять участие и мы такую группу из 10 человек сформировали. В нее вошли: Родичев Василий - командир группы, Бурлаков Павел, Сапегин Дмитрий, Петрин Николай, Матюшин Михаил Сергеевич, Копылов Степан, Алексеев Анатолий.
Группу снабдили взрывчаткой, сухим пайком на 15 дней. Командир разведроты воинской части провел с ними инструктаж о переходе линии фронта и на военной машине отправили к линии фронта. Через два дня машина воинской части вновь прибыла в совхоз и водитель доложил, что наша группа подрывников благополучно переправлена за линию фронта.
17 сентября 1941 года радио, а затем и газеты сообщили радостную весть о том, что армия Гудериана не смогла прорвать нашу линию обороны и вынуждена была отступить, оставив на поле боя свыше 400 танков. На фронте Брянского направления наступило затишье.
Через несколько дней вернулись наши механизаторы из Ельца, оставив там свои семьи. Мы вновь приступили к изучению военного дела. Но не долго длились наши занятия - командный состав отрядов вызвали в горвоенкомат и предложили передать партизан в действующую армию, мотивируя это тем, что немцам за зиму Брянск не взять, что они окапываются на зиму к обороне. Так наша подготовка к длительной партизанской войне была сорвана, а своим партизанам, получившим повестки, мы устроили коллективные проводы в действующую армию.
Дня через два от управления пригородных совхозов мы получили распоряжение вернуть из эвакуации часть техники, скота и лошадей снова в совхоз и продолжить обмолот урожая и провести сев озимых. Директор подготовил приказ по совхозу на имя старшего агронома Диомидова, находящегося с эвакуированным имуществом в Ельце и я с этим приказом в последний день сентября на автомашине отправился в Елец. Оставив в Орле машину, до Ельца пришлось ехать поездом. Сделав в Ельце соответствующие распоряжения, утром 2 октября я был снова в Орле, где меня встречали на вокзале наши шоферы. Они мне рассказали, что в Орле большая паника, что говорят недалеко от Орла уже идут бои с немецкими войсками. Пока мы добирались до машины начался налет немецкой авиации на город.
Выбираясь из города по улицам, мы уже не ехали, а плыли на своем "Газике" в массе народа. Люди с чемоданами, с детьми, с тележками потоком уходили за город, ревели пожарные машины, пробираясь тушить зажженные немецкими бомбардировщиками многоэтажные дома, тут же тракторами и автомашинами вывозили станки и другое оборудование заводов, весь город эвакуировался. Выехав за город на Смоленское шоссе, встретили движущиеся нам навстречу войска Советской Армии.
В свой совхоз "Красный кооператор" мы добрались только к 11 часам вечера. В совхозе внешне все было спокойно и тихо, даже движение войск на шоссе Брянск-Рославль почти прекратилось. Воинские части, располагавшиеся возле совхоза в зарослях, также куда-то отошли. Горбачев встретил нас как-то растерянно. На вопрос, что случилось? Ответил: "Вновь сказали готовить отряд к партизанской войне. А кого готовить - почти всех мужчин отправили в армию. Объединят нас с отрядом из Бежичей и в двух отрядах у нас насчитывается 25 человек, в том числе трое девушек. Вернулись из-за линии фронта наши минеры. Они полностью выполнили задание и сейчас отдыхают с дороги».
Эта ночь на редкость выдалась тихой. Со стороны фронта не доносилось звуков артиллерийской канонады, даже обычного со стороны фронта зарева не было видно. По Смоленскому шоссе движение войск и эвакуирующихся прекратилось. Эта тишина нас уже больше беспокоила, чем прифронтовая суматоха.
За всю ночь мы не смогли уснуть. На рассвете я вышел осмотреть хозяйство. Сиротливо стояли скотные дворы с открытыми воротами. Не было слышно ни мычания коров, ни писка поросят, не бренчали женщины ведрами-подойниками. В поле торчали скирды с необмолоченной пшеницей. Тишину нарушил шум одинокого мотора автомашины - со стороны села Бежичи из-под горы поднималась "Эмка", она шла прямо на центральную усадьбу совхоза. Я поторопился к дороге, чтобы ее встретить. Водитель, увидев меня, остановил машину и из нее вышел первый секретарь Бежицкого горкома партии.
На мой вопрос об обстановке он ответил, что дела плохи, что необходимо провести готовность к выполнению приказа, установить дежурство у телефона и ждать сигнала, т.к. ночью прервалась связь с Орлом и неизвестно, что там делается.
Я рассказал ему, что вчера в 12 часов дня я выехал из Орла и что там творилось. Садясь в машину, он снова предупредил меня об ответственности за выполнение приказа и по шоссе уехал в сторону Брянска.
Вернувшись с поля, я зашел в клуб, где находился наш штаб и отдыхали минеры, вернувшиеся из-за линии фронта. Ребята уже встали и готовились завтракать. Пришел в клуб и Горбачев. Родичев Василий - старший группы доложил о выполнении задания, о том, что за линией фронта действует много партизанских отрядов, в том числе и Брянский городской отряд под командованием Кравцова, Брянский районный отряд под командованием Ромашина М.П., Клетнянский отряд под командованием Глебова А.Р., военный отряд под командованием Соколова. Линию фронта в обе стороны переходили с помощью армейской разведки и там действовали с отрядом Соколова.
Ночами они выходили на действующие дороги, устанавливали мины, днем делали засады у дорог и уничтожали автомашины. Так на Недельковском большаке уничтожили 10-тонную машину с немцами и грузом, на расставленных минах подорвались три танка, самоходная пушка; на Мужиновском большаке в районе Красного Дворца атаковали из засады большую группу немцев, которая следовала из Акуличей в Клетнюю, убили более 20 немцев, остальные разбежались.
Во всех операциях смело и дерзко действует сам командир Соколов. На отдых отходили далеко в чащи леса, где у отряда были свои базы и охрана. Двое суток отдыхали на базе Клетнянского отряда, подходил командир Глебов, беседовал с нами и сказал, что он знает Вас, Андрей Сергеевич, передавал вам привет и если мы окажемся в тылу, то приглашал приходить к ним. Алексей Родионович Глебов до войны был председателем Клетнянского райисполкома, и Горбачев действительно был с ним знаком.
У вернувшихся ребят было боевое настроение, и оно вселяло уверенность остальным партизанам смелее смотреть в будущее.
День 3 октября прошел в большой тревоге. Нас смущала эта наступившая тишина. Сильно действовавшее шоссе Рославль-Брянск, где нескончаемым потоком двигались войска, теперь было безлюдно. Армейские старшины не появлялись в совхозе с накладными за продуктами.
Пробовали несколько раз звонить в Бежицу и Брянск - не могли дозвониться. И только вечером прибежал в совхоз наш Баврин, которого мы оставляли в Орле по его просьбе, и рассказал, что в Орел он уже не попал, т.к. там начались сильные бои и что немцы уже на подходе к Карачеву. Надо было собирать отряд для перехода на лесную базу.
5 октября перебрались в Бежичи и 8 октября выехали на лесную базу в Карачижско-Крыловском лесу. Чтобы забрать оставшийся груз, Горбачев снова отправил машину в Бежичи. Но на лугу у реки в районе Бордовичи, не доехав до места, партизаны были обстреляны немцами. Снаряд попал в машину. Партизаны бросились бежать в сторону поселка Октябрьского, где еще немцев не было. Однако счет потерь был начат - автоматной очередью был убит Дробышевский, осколком мины был ранен в руку Матюшин.
Только поздно ночью, выбившись из сил, партизаны прибыли в лесной лагерь. Бежицкие отряды, кроме отряда сталелитейного завода, асположившегося в Улемльском лесу, также расположились в Карачижско- Крыловском лесу.
9 октября сюда прибыли работники Бежицкого райкома партии во главе с секретарями Фоминым и Крыловым и председателем горисполкома Батуровым.
Они провели совещание с командиром партизанского батальона БМЗ Виноградовым и комиссаром Рыжковым и уехали на грузовых автомобилях в сторону фронта, с намерением пробиться за линию фронта. Связь с ними порвалась, и что с ними произошло, остался ли кто-либо жив, партизаны не знали.
Через несколько дней состоялось совещание командно-политического состава всех отрядов и групп, расположенных в лагере. На совещании Виноградов и Рыжков объявили, что горком партии и горисполком уполномочили их - Виноградова и Рыжкова - объединить действие всех отрядов и групп города и поселков в части оперативной подчиненности, единому штабу, а мелкие партизанские отряды вошли в состав отряда БМЗ.
Таким образом, Бежицу в тылу врага стали представлять пять партизанских подразделений. А именно:
1) Партизанский батальон завода "Красный Профинтерн - БМЗ" (Виноградов, Рыжков);
2) партизанский отряд сталелитейного завода (Д.Г.Пуклин, И.В.Павловский);
3) отряд совхоза "Красный кооператор" (А.С.Горбачев, А.А.Тресиков);
4) партизанский отряд горотдела УНКВД (С.Т.Денисов, Ф.П.Каменев);
5) партизанский отряд пос. Радица-Крыловка (М.М.Кошелев, П.С.Глебов).
Первый удар Бежицких партизан по немцам 12 октября нанес отряд совхоза "Красный кооператор", устроив засаду на Жиздренском большаке. Было уничтожено несколько автомашин, убиты командир полка, несколько штабных офицеров и их охрана, захвачено знамя полка и мешок с наградными знаками "За взятие Москвы" (немецкое командование так было уверено во взятии Москвы, что уже заранее отштамповали наградные знаки). Кроме того, партизаны захватили много немецкого обмундирования, в т.ч. несколько офицерских мундиров.
Эта первая операция явилась большой практической учебой и боевым крещением отряда.
20 октября отряд участвовал в разгроме конвоя и освобождения около 5000 красноармейцев, которых немцы гнали со стороны Жиздры на пос. Урицкий, где был лагерь для военнопленных.
22 октября отряд на виду у движущейся воинской части дерзко напал на о'боз, разгромил его, захватили много военного имущества, подожгли три автомашины. Все это произошло настолько быстро, что фашисты, следовавшие в основной колонне, не успели ничего предпринять, чтобы спасти свой обоз.
Однако близость расположения партизанских отрядов к дорогам, по которым перемещались немецкие войска, привела к тому, что уже 11 октября фашисты обнаружили одну из землянок Бежицких партизан и пытались захватить ее. Партизанам удалось отбиться.
Оказавшийся среди партизан предатель навел на лагерь батальон карателей. 16 октября они подкрались к одной из землянок роты, входившей в состав отряда БМЗ, и забросали ее гранатами. Немцев отбили, но лагерь оказался раскрытым противником и отряд Виноградова с 18 октября начал перебазироваться в район Круглого озера.
Утром 5 ноября каратели крупными силами блокировали партизанский лагерь в Карачижско-Крыловском лесу. Бой продолжался целый день, но противник так и не сумел ворваться в партизанский лагерь. Ночью партизаны вырвались из заблокированной базы. Штаб батальона и оставшиеся роты отряда БМЗ ушли в новый лагерь, в район Круглого озера, а отряд Горбачева перебрался в район деревни Крапивня. 25-26 ноября и отряд совхоза "Красный кооператор" перебрался на новую базу к Круглому озеру.
Всего за время пребывания в Карачижско-Крыловском лесу партизанами совхоза было уничтожено, кроме перечисленного выше, 28 автомашин с живой силой и техникой.
При строительстве лагеря и землянок на новом месте были учтены ошибки, допущенные в Карачижско-Крыловской даче: землянки строились с дополнительным выходом, вокруг землянок сооружались окопы для возможности ведения обороны.
Однако партизан поджидала новая беда - голод. Пока строили лагерь, закончились продукты. Зима 1941-1942 годов была особенно лютой, а у людей не было теплой одежды, обуви. Положение создавалось критическое. У населения деревень немцы и полицаи выгребали продовольствие как путем обложения обязательными поставками, так и прямым грабежом, отбирали в т.ч. и теплую одежду.
Обсудив создавшееся положение, партизаны решили, установив связь с населением и по их сигналам, нападать на обозы с награбленным, причем делать это вдали от населенных пунктов, чтобы у немцев не было повода вымещать злобу на мирном населении, как это случилось при одной из первых таких операций в деревне Крючки, где немецкий обоз атаковали прямо при выезде из деревни. Обоз был переправлен в лес, немцы и полицаи, сопровождавшие обоз были перебиты. Но на следующий день нагрянувшие каратели сожгли более половины деревни и устроили расправу над мирными жителями.
В середине декабря для установления связи с действующей армией, с Большой землей штаб Бежицких партизан направил за линию фронта группу разведчиков. Линия фронта, после разгрома немцев под Москвой, находилась южнее города Кирова примерно в шестидесяти километрах. Установление связи давало возможность получать с Большой земли не только оружие, боеприпасы, но и продовольствие, одежду, медикаменты. Кроме того это позволяло вести борьбу с немцами более целенаправленно, с учетом текущих потребностей фронта.
Разведчики прошли через линию фронта и благополучно вернулись обратно. Связь была установлена и не только с частями советской армии, но и с оперативной группой четвертого отдела УНКВД Орловской области, размещавшейся тогда в г.Козельск. В отряд прибыл радист с рацией.
За счет активного притока местного населения и окруженцев в январе 1942 года объединенный штаб принял решение о создании четырех новых отрядов, в т.ч. Бордовичский, командиром назначен Федор Наумович Брук, бывший до этого заместителем Горбачева. Комиссаром назначен Василий Фролович Родичев. Создавалась новая база в районе Святого озера в Першинском лесу.
С начала 1942 года развернулась борьба за освобождение населенных пунктов от оккупантов, организацию в них отрядов самообороны. Первенство в этой борьбе принадлежит партизанам Дятьковского района.
В январе был освобожден г.Дятьково. Вновь начал работать райисполком, окружком партии. Начал работать районный партизанский госпиталь и больница. Успешно начали действовать в этом направлении и Бежицкие партизаны. К марту 1942 года были освобождены все прилесные деревни вокруг Бежицы.
Партизаны стали выходить из леса и располагаться в освобожденных деревнях, восстанавливая одновременно органы советской власти и колхозы.
Горбачевцы расположились в деревне Дорожово, выбив из нее немцев. Партизанский штаб Бежицких отрядов размещался в деревне Корчминка, "столицей" отрядов стало село Липово. Разведывательные операции, разгоны полицейских отрядов создававшихся в деревнях, нападения на немецкие обозы составляли ежедневную жизнь отряда зимой 1941-1942г.
Весной 1942 года немецкое командование стало подтягивать свежие формирования в район Орла, Брянска, Сухинич. В связи с тем, что в Дятьковском районе была восстановлена советская власть, и движение в этом направлении было полностью заблокировано, особенно усилилось движение по железной дороге Смоленск-Брянск-Орел. По этому направлению поезда пошли непрерывным потоком.
8 апреля группа подрывников из отряда Горбачева в составе Тагинцева, Пызина, Гурьева и Шершнева вышла на минирование железной дороги на участке СельцоБежица. Этот участок охранялся усиленными патрулями, курсирующими от дзота к дзоту, освещался ракетами. Только на вторую ночь партизанам удалось подползти к железнодорожному полотну, в короткие неосвещенные ракетами паузы, и лишь ближе к утру удалось установить и замаскировать мину. В 10 часов показался воинский состав с боевой техникой - именно такого и выжидали партизаны. Через несколько мгновений он рухнул под откос.
10 апреля разведка установила, что на станцию Сельцо прибыло два вражеских эшелона и ожидаются еще. На Большую землю послали радиограмму.
Отряды Горбачева, Демочкина, Журавлева скрытно подошли к окраине поселка, установили трофейные минометы и разделившись на три группы двинулись к станционным путям, окружая их с флангов.
В час ночи по сигналу партизаны ударили из минометов по станции и эшелонам. Загорелись вагоны, начали взрываться находившиеся в них снаряды. Фашисты открыли огонь по взрывавшим вагоны партизанам
В это время прилетели советские бомбардировщики. Освещенная пожаром станция позволила летчикам осуществить точное бомбометание и добить все, что еще не было взорвано.
В эти же дни Горбачевцы провели удачные диверсии на железной дороге Жуковка-Брянск и на перегоне Козелкино-Ботагово Московской железной дороги.
В первых числах мая разведка донесла, что фашисты усиленно вывозят из Фокино цемент на строительство оборонительных сооружений.
На железную дорогу Брянск-Дятьково отправился отряд Горбачева. Пересекли два большака, переправились через р. Болва и были у железной дороги. Двое суток искали место, где бы безопаснее провести операцию и чтобы наибольший урон нанести врагу. Наконец, выбрав такое место, оставили группу минеров с прикрытием. Две другие группы отошли в сторону на 1-1,5 километра и стали отвлекать внимание охраны. Минеры Евтеев, Ланцов, Латышев и Духанин установили мину. Утром прошла контрольная дрезина, а следом показался эшелон, груженый цементом. Под колесами паровоза грянул взрыв. Искореженные вагоны и цемент намертво закупорили железную дорогу.
Немцы не могли долго терпеть сложившуюся ситуацию, когда у них в тылу создались целые районы, где вновь восстановлена советская власть и изгнан их "новый порядок" вместе с немцами и их прихвостнями-полицаями. С середины мая, сняв с фронта две дивизии с приданными им частями авиации, артиллерии и танков, фашисты стали вытеснять партизан из населенных пунктов. Силы были явно не равны и партизаны стали с боями отходить в леса. Немцы применяли тактику "выжженной земли": села сжигали, население расстреливали и частично угоняли в Германию. Партизаны лишались базы для своего существования.
После того как были выжжены все прилесные деревни и села, немцы решили "прочесать" лес, чтобы полностью разделаться с партизанами и мирным населением, которое спасаясь от уничтожения уходило в леса. В первых числах июня бои перешли в лесную зону.
Немцам удалось нащупать и окружить отряды Горбачева, Денисова, Журавлева и Дурнева у деревни Першино. Целый день партизаны отбивались от наседавших немцев, силы партизан таяли, и над отрядами нависла угроза полного уничтожения. Ночью партизаны трижды пытались вырваться из кольца, но каждый раз натыкались на шквальный огонь противника. Казалось, что отряды обречены. Но к утру подошел на выручку Брянский городской отряд им. Кравцова и ударил по карателям с тыла. Атака получилась мощной, и встречный штурм окруженных партизан не менее энергичным.
Немцы, боясь окружения, обратились в бегство, бросив все тяжелое вооружение. Однако немецкое командование начало подтягивать в этот район свежие силы и теснить партизан. Собравшись на короткое совещание, командиры и комиссары поручили Дуке (командиру Брянского городского отряда) возглавить общее руководство отрядами и прорываться в сторону Жуковки, а там, соединившись с Жуковским отрядом, уходить в Клетнянские леса.
13 июня двинулись в направлении села Старое Лавшино. Каратели шли по пятам и постоянно завязывались бои с эсэсовцами. Подошли к селу, но там вместо Жуковского отряда оказалось свыше тысячи карателей. Обошли Старое Лавшино с юга и всеми отрядами остановились на опушке леса. Разведка ушла на поиски Жуковского отряда.
Неожиданно раздалась стрельба. Партизаны рассредоточились и заняли оборону. Вернулись разведчики и доложили, что батальон эсесовцев преследует группу жуковцев.
Дука снова послал разведчиков с указанием, чтобы преследуемые партизаны отходили в нашу сторону и увлекли бы за собой фашистов.
Получилось все так, как было задумано. Эсэсовцы, посчитав, что сопротивление Жуковских партизан сломлено, продолжали их преследовать, и напоролись на засаду крупных партизанских сил. Около ста пулеметов, более трехсот автоматов и множество винтовок хлестнули свинцом по фашистам.
Мало кому из врагов удалось унести ноги. Было убито более 800 эсэсовцев. После этого боя немцы временно прекратили проческу леса, заявив, что они столкнулись с регулярными частями Советской армии и до выяснения обстановки прочесывание лесов прекращается.
Однако экономическая база партизан была подорвана, и нужно было переходить в другие районы. Брянский городской отряд под командованием Дуки ушел в южные районы.
Отряд Горбачева, отряды Денисова и Демочкина по согласованию со штабом объединенных Бежицких отрядов, решили уходить за Десну в Жирятинский район. 29 июня группа разведчиков, возглавляема комиссаром Тресиковым А.А. отправилась в намеченный район для поиска и подготовки базы для перехода отрядов. Переход прошел удачно. В Жирятинском районе прежде всего установили связь с действовавшим том отрядом под командованием Панасенкова И.А. После личной встречи с командиром, рассказавшем об обстановке и по его рекомендации заняли деревню Стибково.
Источник: http://bezhpartisani.ucoz.net/1.pdf | 
