В ноябре 1941 года состоялось заседание партийного комитета Бежицкого отряда. В решении, принятом на заседании, было сказано: «Мы коммунисты, оставшиеся в тылу для борьбы с врагом, являемся представителями великой партии коммунистов. Мы должны разъяснять населению, оставшемуся на временно оккупированной врагом территории, цель нашей борьбы, вселять уверенность в неизбежной победе русского оружия».

В решении было сказано о необходимости расстановки своих людей на посты старост и мельников, с помощью которых приобретать продовольствие для партизан и фураж для коней. В решении особое внимание обращалось на подготовку людей из числа населения, которые могли бы иметь доступ в населенные пункты, где размещались фашистские гарнизоны, для разведки и диверсий.

Вскоре после заседания я, командир отряда тов. Шпадырев, политрук Борисенков и Минаев выехали в деревню Буда Брянского района, чтобы провести собрание с населением. Буда расположена недалеко от Чайкович, а в Чайковичах размещался немецкий гарнизон. Когда мы выехали на опушку леса, уже вечерело. Подъехали к окраине деревни. Тихо. Подошли к крайнему дому, по­стучали в окно. Через некоторое время со скрипом от­крылась дверь в сени, послышался мужской голос:

- Кто там?

Шпадырев спросил, есть ли в деревне немцы.

Мужчина ответил:

-Нет.

Мы возвратились к коню, сели в сани и быстро по­мчались в центр деревни. На горке стоял большой пяти­стенный дом, в котором чуть светилась керосиновая лам­па. Минаев остановил коня, мы слезли с саней, и пошли к дому. Только постучали в дверь — свет в доме тотчас по­гас. Через минуту в сени вышла женщина, спросила: «Кто там?» Мы попросили открыть дверь. Вошли в дом. Хозяйка торопливо искала спички. Борисенков вынул из кармана спички и зажег керосиновую лампу. Дети из-под одеял один за другим высовывали головы. С печи, покряхтывая, слезал пожилой мужчина. Почесывая боль­шую жесткую бороду, он спросил нас: «Откуда?». Шпадырев ответил, что мы — партизаны и прибыли провести собрание.

Старик оторопел:

Как же вы, в Чайковичах немцы, они же вас, да что вы, разве можно?

В разговор вступил Борисенков:

- Ладно, отец, ты быстро одевайся и собери народ, мы все вам расскажем, разъясним.

Старик одел полушубок, шапку-ушанку и вышел из дому. Минут через пятнадцать в дом по одному, по двое начали прибывать жители деревни. Часам к десяти дом был полон народу. Вместе со старыми прибыли и подрост­ки. Для безопасности из числа ребят Борисенков назначил патрулей. Шпадырев, открыл собрание слово для доклада, предоставил мне. Обращаясь к народу, я сказал, что фашистские захватчики имеют временный успех, что гитлеровцам ценой огромных потерь удалось завоевать часть нашей территории. Они путем угроз, виселиц и рас­стрелов хотят установить свои «новые» порядки. Но им не удастся добиться этого. Мы, представители партии, обращаемся к вам: «Давайте брать оружие и вместе с вашими отцами и братьями, которые ведут кровопролит­ные бои на фронтах Великой Отечественной войны, бу­дем уничтожать фашистских захватчиков!»

Когда я закончил свое выступление, в доме все замет­но оживились. К Шпадыреву подошли несколько чело­век и, озираясь по сторонам, шепотом сообщили, что в деревне есть женщина, которая занимается слежкой за колхозным активом, наталкивает нас растаскивать кол­хозное добро, говорит о каких-то новых порядках. Не­давно она из Бежицы принесла приказ и показывала нам, в котором говорится, что за укрытие советских сол­дат и партизан будут расстреливать.

Когда мы прощались с жителями и выходили из дому, нам показали эту женщину. Шпадырев отвел ее в сторонку и строго предупредил. С желающими всту­пить в партизанский отряд мы назначили новую встречу.